Пираты – призраки - Страница 38

Я сел на свой сундучок и потянулся за ботинками.

Прежде чем я успел снова что-то спросить, матрос продолжил:

– Послушайте, парни. Если дела пойдут так и дальше, что же нас всех ждет?

– Ад, – как-то очень просто сказал Пламмер.

– Даже не хочется думать об этом, – сказал Квойн.

– Но придется! – сказал матрос. – Всем нам нужно хорошенько подумать, черт возьми. Я уже поговорил со своими; наша вахта созрела.

– Созрела для чего? – спросил я.

– Для того, чтобы поговорить с капитаном, черт его дери, – сказал он, погрозив мне пальцем. – Пусть разворачивает это корыто и ведет в ближайший порт, а тебя предупреждаю, будь посговорчивес.

Я открыл было рот, чтобы объяснить ему, что до порта нам не добраться, пусть даже мы уговорим капитана, но потом вспомнил, что парень не имеет ни малейшего представления о многих вещах, которые были известны мне. Поэтому вместо объяснений я сказал ему:

– Предположим, капитан откажется.

– Тогда придется его заставить, черт возьми! – ответил он.

– А когда доберемся до порта, тогда что? – спросил я. – Тебя же сразу посадят за решетку за мятеж на борту.

– Пусть лучше сажают за решетку, – сказал он. – За решеткой спокойней, чем здесь!

Гул одобрения пронесся по кубрику, затем наступило минутное молчание – матросы обдумывали создавшееся положение.

Голос Джаскетта нарушил тишину.

– Поначалу мне даже в голову не приходило, что на корабле могут быть призраки... – начал он, но Пламмер перебил его:

– Нельзя, ребята, чтоб дело дошло до драки. Так и вздернуть могут опосля, да к тому же они не такие уж сволочи.

– Что правда, то правда, – согласились все, кто был в кубрике, включая пришедшего матроса.

– Только все равно будет кипеж, – сказал он. – Надо гнать посудину в ближайший порт – и точка!

С этим никто не спорил: чуть позже пробили восемь склянок, и мы высыпали на палубу.

Сразу после общей переклички, во время которой возникла неловкая пауза, когда было произнесено имя Топпина, ко мне подошел Тамми. Остальные матросы направились на бак, и, как я догадывался, темой их разговора будет разработка плана воздействия на капитана, с тем чтобы заставить его свернуть с курса и направить корабль в ближайший порт... Бедняги!

Я стоял, облокотившись на поручни, у вант фок-мачты и таращился на воду; тогда-то Тамми и подошел ко мне. С минуту он молчал, когда же наконец заговорил, голос его заметно дрожал:

– Джессоп, чем же все это кончится? Это же кошмар какой-то. И все-таки я уверен, что-то можно сделать, как ты считаешь?

Я не ответил. Меня не покидало чувство отчаяния, и я полагал, что для своего спасения мы не можем сделать ничего.

– Неужели мы не можем ничего предпринять? – повторял Тамми и тряс меня за руку. – Я согласен на что угодно, только бы не это. Нас уничтожают одного за другим!

Я молчал и задумчиво смотрел на воду. Я не мог ничего придумать. Мысли, приходящие мне в голову, были одна безумнее другой.

– Ты слышишь меня? – спросил он, чуть не плача.

– Да, слышу, – ответил я. – Но что я могу поделать? Ничего!

– Ничего? – воскликнул он. – Ничего? Ты хочешь сказать, что нам только остается, что опустить руки и ждать, когда нас всех истребят?

– Мы сделали все, что в наших силах, – сказал я. – Я не знаю, что еще можно предпринять, разве что запираться в кубрике с наступлением темноты.

– Хоть это, – сказал он. – А иначе скоро просто некому будет запираться или вообще что-либо делать!

– А если ночью поднимется ветер? – спросил я. – С корабля все реи и мачты снесет за борт.

– Один черт, все равно никто не полезет наверх, – возразил он. – Кроме того, можно убавлять парусов сразу же, как начинает темнеть. Я тебе повторяю, что если дальше сидеть сложа руки, то еще пару дней – и на борту этой посудины не останется ни одной живой души.

– Ты не кричи, – предупредил я его. – А то Старик услышит.

Но паренек был на взводе и не слушал моих советов. – А я буду, буду кричать. Пусть он послушает. Я решил сам подойти к нему и все высказать.

Он ненадолго замолчал, а потом продолжил:

– Почему матросы бездействуют? Они должны повлиять на Старика, заставить его повернуть к берегу. Они должны...

– Ради всех святых, замолчи, идиот! – Я не на шутку рассердился. Что толку просто трепать языком? Смотри, напросишься на неприятности.

– Мне все равно, – сказал он. – Только я не собираюсь подыхать здесь.

– Послушай, – сказал я. – Ведь я говорил тебе: нам не добраться до берега.

– Это только твои предположения, – возразил Тамми. – У тебя нет доказательств. – Согласен, – сказал я. – Есть доказательства или нет доказательств, это не меняет дела: капитан посадит нас на рифы, если попытается подойти к берегу.

– Пусть посадит, не страшно, – сказал он. – Это даже к лучшему! Лучше налететь на рифы, чем болтаться здесь в море, дожидаясь, пока тебя утащат за борт или скинут с рея вниз головой!

– Послушай, Тамми, – снова начал я, но в эту секунду его позвал второй помощник, и ему пришлось уйти.

Когда он вернулся, я нервно расхаживал по палубе перед грот-мачтой. Он присоединился ко мне и спустя минуту возобновил свои безумные речи.

– Послушай, Тамми, – повторил я. – От этих твоих разговоров не будет ровно никакого толку. Что случилось, то случилось, в этом нет чьей-то вины, и тут ничего не поделаешь. Или давай поговорим спокойно или иди трепаться с кем-нибудь другим.

Он согласился. Мы перешли на левый борт. Я перегнулся через поручни и посмотрел на воду – в следующую секунду меня уже трясло, точно в лихорадке; не отрывая глаз от воды, я вытянул руку и, поймав Тамми за локоть прошептал: